Специалисты изучают очередной законопроект о добыче рассыпного золота индивидуальными предпринимателями, проще говоря, о вольном приносе. Это уже третий вариант документа. Он подготовлен Минвостокразвития. Предыдущий был разработан Министерством природных ресурсов и экологии РФ, и, кстати, многие профессионалы считают, что Минприроды в этой теме более компетентно. Но что есть, то есть: законопроект обнародован и в любом случае нельзя обойтись без широкого его обсуждения.

В моем отношении к вольному приносу нет однозначности. С одной стороны, было бы прекрасно, если бы старатели-одиночки получили возможность зарабатывать на жизнь честным, хотя и тяжелым трудом. С другой — в сегодняшних условиях легализация вольного приноса может создать проблемы, а последствия необдуманных решений будут непредсказуемыми.

Наша артель добывает золото без малого 30 лет, в общей сложности добыто порядка 35 тонн драгметалла. Так что нам здесь, на месте, многое представляется иначе, чем авторам законопроекта, по преимуществу теоретикам.

Чтобы запустить вольный принос, необходимо изучить все нюансы. А этого пока, к сожалению, нет. Начать с того, что предусмотренные законопроектом условия деятельности старателей-индивидуалов для них практически неприемлемы. Документ требует, чтобы старатель, не добыв еще ни грамма золота, заплатил за регистрацию, а потом регулярно отчитывался, в том числе слал фото- и видеодокументы, фиксирующие ход золотодобычи. Хочется спросить: а разработчики законопроекта в тайге бывали? Каким образом будут слать старатели фото и видео, если там, куда они заберутся, и связи-то никакой нет?

Другой момент. Сторонники скорейшего принятия закона часто ссылаются на то, что в конце 1990-х в Магаданской области при губернаторе Валентине Цветкове вольный принос был легализован и катастрофы не случилось. Катастрофа или не катастрофа, а вот проблемы возникали. Но дело, как говорится, прошлое. Главное другое: те «непромышленные россыпи», на которых работали вольные старатели 20 лет назад, это совсем не то, что осталось сегодня. Участков с запасами даже от одного до десяти килограммов практически уже нет, а поисковые лицензии для ИП не предусмотрены, да и искать-то нечего — за 90 последних лет на Колыме уже разведан и проверен каждый распадок, каждый ключик. Будущее за добычей рудного металла. А для артелей — за отработкой техногенных месторождений.

Если принять сырой, непродуманный законопроект, который при ближайшем рассмотрении не выдерживает никакой критики, легко скомпрометировать саму идею вольного приноса

Наша артель тоже работает, в основном, на техногенке, и добываем мы по 600 и более килограммов золота ежегодно. Но у нас мощная техника, а главное — сконструированные нашими умельцами промывочные приборы производительностью в десятки раз выше обычной. С их помощью мы рентабельно работаем и на мизерных содержаниях — 0,09 грамма металла на куб горной массы. Но дело-то в том, что вольные старатели не имеют права использовать технику! Любую, не говоря уже о промприборах. Значит, техногенные месторождения для них закрыты. Где они станут работать? Ведь целиковых россыпей на Колыме почти не осталось. На попадающихся клочках сегодня активно трудятся вольные, но нелегальные старатели. Добытый металл они сдают таким же нелегальным скупщикам. «Черная» скупка золота никогда не прекращалась, она и сейчас есть. В теневой оборот уходит не так мало драгметалла, как может показаться на первый взгляд. Совершенно искоренить это явление вряд ли удастся, но сократить его масштабы реально.

Для этого требуется активизировать усилия правоохранительных органов и создать для старателей-одиночек такие условия, чтобы они понесли добытый металл в государственные приемные пункты. Если первое — дело государства, то второе — условия деятельности старателей — в предлагаемом законопроекте как раз и не проработаны, начиная от правил регистрации и собственно добычных работ и заканчивая реализацией золота. Зато, если принять законопроект, который предлагает Минвостокразвития (по-видимому, без тщательного изучения вопроса, без знания практической стороны золотодобычи), для «черных» скупщиков появится не одна лазейка.

Это очень непростая категория — вольный принос. Он бывал узаконен в нашей стране, потом его запрещали, потом пробовали опять разрешать, но окончательное решение так и не принято. Я склоняюсь к тому, что добыча россыпного золота индивидуальными предпринимателями может и должна занять законное место в отрасли. Какие формы примет это явление, надо думать. Варианты возможны разные.

Сошлюсь на опыт нашей артели. Мы успешно работаем по договорам с малыми, совсем малыми, предприятиями. Добывают они от одного до 20-30 килограммов золота за сезон на наших лицензионных участках. Мы сами делаем съемку, обеспечиваем сохранность металла, аффинаж, помогаем с ГСМ, с запчастями и прочим. Предприятия эти платят налоги, работают там и местные жители, и приезжие. Все довольны. Это один из путей, он и сегодня не закрыт, никакие нововведения для его реализации не нужны.

Включение в легальную золотодобычу именно индивидуальных предпринимателей — более сложный вариант. Он требует не просто тщательной, а скрупулезной проработки с учетом и исторического опыта, и нынешних реалий, а главное — прошлых ошибок. Если принять сырой, непродуманный законопроект, который при ближайшем рассмотрении не выдерживает никакой критики, легко скомпрометировать саму идею. Такой документ должен широко обсуждаться профессиональным сообществом, а не просто группой специалистов. Только тогда, возможно, удастся поставить точку в этом важном вопросе.

Сергей Базавлуцкий (руководитель артели старателей «Кривбасс», Магаданская область)