В последнее время мы все чаще слышим о загрязнении рек недобросовестными золотодобытчиками – особенно в Амурской области. В студии программы «В центре внимания» проблему обсуждают министр природных ресурсов Амурской области Сергей Маху и директор Амурского филиала Всемирного фонда дикой природы – WWF России Петр Осипов.
Сначала хотелось бы поговорить о загрязнении рек в Амурской области – это проблема актуальная, я так думаю. Насколько ситуация далека от критического уровня?
Сергей Маху: Если можно, отвечу я. Ситуация с загрязнением рек в Приамурье обострилась в последние два года, но обострилась она одновременно с тем, что начали ужесточаться правила работы на водных объектах. Соответственно, с новыми методами измерения загрязнения водных объектов эта проблема стала все чаще и чаще освещаться в СМИ. Есть и часть недовольства от местного населения – уже визуально заметно, что водные объекты загрязняются.
Хочу отметить, что все реформы, все нововведения имеют некоторую инерцию, и с момента ввода в нашу практику новых методов мониторинга и до момента появления результата мы всегда будем получать временной промежуток. По работам, которые мы вели по водным объектам в прошлом году, мы получаем результат только в этом году – и то не по всем. По работам этого года мы получим результаты только в следующем году – это до момента, когда все процессы в нашем регулировании будут обозначены.
Но если объективно, то наши реки стали более загрязненными?
Петр Осипов: В большей степени, потому что выдано большее количество лицензий на россыпное золото, особенно поисковых, и проблема в том, что эти лицензии выдаются без согласования с региональными и местными властями, все ближе и ближе к населенным пунктам и охраняемым природным территориям. Количество лицензий увеличилось кратно: у нас поисковых лицензий на россыпное золото за последние годы выдано очень большое количество, несколько сотен дополнительных лицензий, которые предусматривают, в первую очередь, поиск золота, но на самом деле мелкие старатели занимаются еще и тем, что, фактически, ведут пробную золотодобычу без соблюдения технологий – соответственно, серьезно загрязняя реки.
Я так понимаю, золотодобытчики – это основная причина загрязнения водных объектов в Приамурье?
Сергей Маху: Да. То есть загрязнение водного объекта – это следствие. Причиной является, в основном, золотодобыча.
Петр Осипов: В разных частях региона разная ситуация. На юге Амурской области есть загрязнение сельскохозяйственной химией – и это тоже вопрос, который надо исследовать, но, к счастью, пока у нас таких сложных, ярких моментов, когда происходил бы замор рыбы или что-то еще – такого нет. Но этот вопрос тоже будет в перспективе требовать внимания. Но на севере Амурской области, где идет массированная золотодобыча, там ситуация с загрязнением рек стала очень яркой. И с помощью космического мониторинга это видно, и с помощью работы, которую сейчас ведет Минприроды Амурской области, с новой лабораторией действительно стало проще и эффективнее выявлять загрязнения.
То есть самые проблемные районы в этом отношении – это север Амурской области? Есть какая-то градация?
Сергей Маху: Есть, конечно. В основном, это Тындинский, Зейский и Селемджинский районы. И я уже высказывался, что даже по этим районам можно сделать вывод о том, как предприятия в этих районах относятся к экологии. Хочу отметить, что Тындинский район в этом плане на первом месте – там наименьшее количество загрязнений. Зейский район на втором месте, а Селемджинский превзошел все ожиданий: там и от местного населения, и от экологов – все, какие только можно, жалобы поступали на Селемджинский район в части загрязнения рек.
Какая работа ведется с золотодобывающими предприятиями? К какой ответственности их привлекают за такие нарушения?
Сергей Маху: Конечно, происходят проверки, есть надзорный орган – в том числе, министерство природных ресурсов Амурской области, Росприроднадзор, природоохранная прокуратура – все, либо вместе, либо по отдельности, выезжаем…
То есть работа комплексно ведется?
Петр Осипов: Конечно. Наша задача – выявить и направить, а уже контролирующие, надзорные органы осуществляют работу с природопользователями.
Сергей Маху: Здесь, если можно, я тоже сделаю один маленький акцент: WWF России и экологическая коалиция «Реки без границ» нам дают информацию по космомониторингу. Они определяют, что есть загрязнение – по этим фактам мы выезжаем. В этом году мы получили 123 таких обращения. По протяженности я сейчас точно не скажу, но около 3900 км загрязнения рек. Помимо того, что мы получаем результаты космомониторинга, мы получаем и жалобы от местного населения – иногда и групповые. Поэтому мы все реагируем.
Я так понимаю, 123 обращения по загрязнениям – это много для годовой статистики?
Петр Осипов: Конечно, это много. Еще больше обращений получил Росприроднадзор. Просто, начиная с этого года, начали активно использовать новое оборудование – мобильную лабораторию. Начали выявлять и оценивать степень этого загрязнения – не просто приехали, зафиксировали факт, привлекли какие-то дополнительные органы – это все длительный процесс: пока доедешь до Селемджи, пока доедешь обратно и снарядишь лабораторию. Из-за этого в предыдущие годы результативность была значительно ниже. И недобросовестные недропользователи этим пользовались: то, что сбросили, уже утекло, и после этого можно проводить любую проверку – вода будет незагрязненной. А сейчас всё фиксируется оперативно.
Программа «Чистые реки», которую разработали в министерстве природных ресурсов Амурской области, что она в себя включает? В чем ее преимущества?
Сергей Маху: Хочу отметить, что она еще разрабатывается. Наша программа – это как раз следствие того, что мы видим, что есть такая проблема с загрязнением рек. Эту проблему нужно решать комплексно, а не точечно. Поэтому и создается программа «Чистые реки» по Амурской области, мы ее назвали «Чистые реки 2025». Когда она будет готова, она будет предусматривать целый комплекс мероприятий, как не допустить загрязнение водных объектов. Это не только золотодобыча – это может быть связано и с сельским хозяйством, и с загрязнением водного объекта местным населением. Как с этим бороться и как не допустить – нам же не нужно бороться с загрязнителями, нам нужна профилактика, чтобы этого не допускать.
В программе какие-то меры расписаны? Когда она будет готова?
Сергей Маху: Мы рассчитываем, что до 1 февраля 2021 года мы ее завершим, и месяц будет на утверждение.
Петр Осипов: Процесс не такой простой – привлекаются и внешние эксперты, и общественный совет участвует. С кондачка такие вещи не делаются. Их нужно проработать, понять, где болевые точки, что нужно сделать. Не секрет, что у нас до сих пор достаточно большое количество неочищенных коммунальных стоков – эта проблема существует, но для того, чтобы запланировать ее решение, нужны совместные усилия не только министерства природных ресурсов, но и ЖКХ, возможно и привлечение федеральных средств, потому что эти программы недешевые.
Недешевые, но эффективные. А как сейчас идет процесс мониторинга рек? Ну, кроме космоснимков, что сейчас делается?
Сергей Маху: Постоянного мониторинга рек на текущий момент не производится. Он делается по жалобам местного населения: где есть загрязнения, там мы и проверяем.
А жалобу как можно сообщить?
Петр Осипов: Вернусь чуть-чуть назад: вопрос постоянного мониторинга не в ведении министерства природных ресурсов Амурской области и таких федеральных органов, как Росприроднадзор. У нас контролем за качеством воды занимается либо Росгидромет, либо Росводресурсы. Это немного отдельные вещи. Надзорные органы реагируют на сигналы. Думаю, вопрос о том, каким образом министерство реагирует, я потом переадресую Сергею Васильевичу, потому что есть разные каналы – сейчас применяется очень много новых. У нас есть специальный сайт zolotari.net, по которому можно обратиться, адреса электронной почты, куда мы принимаем жалобы от населения. Но наша функция – только передать их дальше. Естественно, что мы отфильтровываем безадресные жалобы: если человек не дал свои контактные данные – мы не можем проверить этот факт, мы его не используем. Плюс мы используем космический мониторинг, что позволяет дистанционно зондировать самые труднодоступные районы.
Министерство природных ресурсов Приамурья, как я понимаю, даже в социальных сетях дает людям обратную связь?
Сергей Маху: Конечно, мы же живем в современном мире, мы не можем не использовать все средства коммуникации с населением. Поэтому у нас есть и горячая линия, и Instagram, и канал в Telegram. Даже мой телефон найдет любой, кто захочет мне позвонить.
То есть даже на личный номер вы принимаете сообщения о загрязнениях рек?
Сергей Маху: А почему нет? Конечно, если я не нахожусь на совещаниях либо в процессе, мне могут написать в WhatsApp. Но самый большой канал коммуникации – это наш Instagram.
Спасибо вам большое. К сожалению, эфирное время нашей программы заканчивается, но мы всегда рады видеть вас в нашей студии – тем более, что тем для обсуждения достаточно много.
Яна Лисовая (Амурское областное телевидение)
