«Они убивают наши реки», — говорят о хищнической работе артелей жители амурского севера. Золотая лихорадка, вызванная небывало высокой ценой на драгметалл, обернулась настоящей экологической катастрофой. Прошедший старательский сезон в Приамурье вновь побил рекорды по нарушениям, штрафам и варварскому ущербу природе — только по рекам он превысил 150 миллионов рублей. Региональные власти объявили войну незаконным золотодобытчикам, однако до победы еще далеко — многим артелям в тайге закон не писан. Почему Амурская область стала центром нелегальной добычи, как остановить старательский беспредел и спасти природу — в материале «Амурской правды»:
«Я просто иду на войну»
Последние годы вся жизнь и instagram-аккаунт жителя Стойбы Евгения Роголева — борьба с хищнической золотодобычей в родном Селемджинском районе. На своей моторке он мчится по рекам и выкладывает снимки в интернет. По его видео и фотографиям нетрудно понять, что массовая золотодобыча на севере стала экологическим бедствием. Селемджа, Малый Караурак, Нижняя Стойба, Кера, Большая Эльга — эти и другие чистейшие горные реки после прихода старателей стали грязно-желтого цвета, как и само золото.
Борец за экологию пишет жалобы дальневосточному полпреду, в Росприроднадзор, губернатору, министру природных ресурсов, прокурору и смело называет артели-нарушители и их владельцев по именам.
— Я вижу, что в реках стало меньше рыбы, в лесах меньше зверей, дикоросов. Когда смотришь на этот хаос и понимаешь, что твои дети чистых рек и чистой тайги не увидят, то забываешь про чувство самосохранения — ты уже просто идешь на войну. И я воюю, своими жесткими высказываниями вызываю огонь на себя, — признается Евгений Роголев.
Потомственный охотовед родился в золотодобывающем посёлке Союзный. Его уже нет на карте области, но тогда благодаря россыпям северный поселок, как и десятки населенных пунктов, жил, развивался, давал жителям работу и уверенность в завтрашнем дне. Однако у золотодобытчиков нового поколения совсем другие цели.
— В советское время начинала работать драга — появлялся поселок. Строили дома, дороги, клубы, пекли хлеб. У нас в районе даже пиво варили! — вспоминает Евгений Роголев. — А за последние 30 лет у нас ни одного дома не построено — все разваливается, люди уезжают. Раньше золото добывали для государства, предприятия работали строго по закону, была рекультивация земель. Тот же Токурский рудник добывал золото по всем технологиям, поэтому вода на выходе была чистейшая.
Местный житель вспоминает, как по Селемдже ходили огромные пароходы.
— Речка Селемджа раньше была судоходная, а после золотодобычи начало русло меняться, она обмелела — на моторной лодке не везде проедешь. Артели начали рыхлить почву, породу, все начало смываться в речку. Плюс вырубки, которые уничтожили почвенный покров. Я смотрю карту — у нас в районе уже ни одной живой речки нет, на каждой стоят артели, — констатирует патриот края. — Осталось верховье Селемджи, но сейчас и туда залез Пилос (Пилос Манукян, которому принадлежат золотодобывающие компании «Три П», «ВВП», «Россыпи». — Прим. АП). Мы, коренные жители, прекрасно видим, что золотодобытчикам не важно, что после них останется. У нас тут все пришлые — им всё по барабану. Лишь бы как можно больше золота урвать.
В этом году по итогам проверки надзорных органов ущерб природе от работы компании «Три П» вышеназванного Пилоса Манукяна был оценён 135,3 миллиона рублей — это рекордные цифры не только для Амурской области, но и для Дальнего Востока. Итоговую сумму штрафа решил суд. Остальные компании, нарушающие природоохранное законодательство, выплатят государству от 30 тысяч до двух миллионов рублей. С учетом сумасшедшей цены на золото и сверхприбылей артелей — суммы просто смешные.
— Понимаете, после их работы остаётся выжженная земля, мертвые отвалы. А раньше там была могучая тайга, столетние ели. Все уничтожено и ничего не восстанавливается, — констатирует борец Роголев. — Надо добиться, чтобы к нам приехала экологическая комиссия, определила ущерб, заставила артели провести рекультивацию и посадить лес. Покупать участки за сотни миллионов у них деньги есть — а на восстановительные работы нет?!
Хищникам закон не писан
Золото в Амурской области добывают больше 140 лет — вся история освоения северных территорий связана с этим металлом. На россыпях жили и работали несколько поколений амурчан, но то, что происходит в отрасли последние годы, золотодобычей назвать трудно — это настоящее варварство.
— Я тут 45 лет живу. Амурская область — родная для меня, за мной стоит коллектив, их семьи. А дикари пришли урвать, заработать, уничтожить нашу природу и уехать, — констатирует председатель артели «Александровская» Анатолий Кулиашвили. — Мы ведь давно говорили про китайцев и про нелегалов, но нас никто не слушал. А именно они на своих участках и развели бардак!
Рекордная цена на драгметалл привела в тайгу людей, далеких от законодательства и технологий. «Свои артели открыли даже колбасники, каратисты и стоматологи», — грустно улыбаются опытные золотодобытчики. Благодаря соседству с Китаем сегодня можно без труда купить мини-драгу, промприборы, бульдозер — были бы деньги. Поэтому россыпи стали прибыльным бизнесом, но ни как не цивилизованным производством.
«За каждой лицензией нельзя приставить контролера. В идеале должно быть понимание, что загрязнять реки стыдно и этически неприемлемо».
— Последние годы в россыпи лезут хищники, которые ничего в этом не понимают, не знают и не умеют. А то, что золотодобыча — высокотехнологический процесс, которым занимаются профессионалы, об этом забыли, — констатирует генеральный директор АО старейшего в Амурской области золотодобывающего предприятия «Прииск Соловьевский» Федор Сидоров.
Одна из главных причин варварской добычи — резкое увеличение количества выданных поисковых лицензий на золото. Их сегодня бесплатно может получить практические любая фирма. Используя такие лицензии, добытчики ведут на месторождениях не разведку, а сразу хищническую разработку золота.
— В Амурской области на пользование недрами благородных металлов предоставлено 1 200 лицензий, из них 68 процентов — для геологического изучения, включающего поиски и оценку месторождений золота. Но не добычу! К примеру, в Хабаровском крае таких лицензий выдано вдвое меньше. И жалоб на нарушения там в восемь раз меньше, чем в Амурской области, — приводит статистику руководитель Приамурского межрегионального управления Росприроднадзора Вячеслав Горячев. — За каждой лицензией нельзя приставить контролера. В идеале должно быть понимание, что загрязнять реки стыдно и этически неприемлемо. Любая старательская артель должна получать прибыль, но делать это нужно в том поле, которое определено законодательством. Пока же количество обращений о загрязнении рек с каждым годом растет в геометрической прогрессии.
Ни проекта, ни совести
Вся технология россыпной добычи построена на использовании огромного количества воды, поэтому россыпное производство менее экологично, чем то же рудное. Но пока законопослушные предприятия бьются за выполнение предельно допустимой концентрации (ПДК) взвеси в воде 0,25 грамма на литр и призывают государство пересмотреть и привести показатель к более реальным цифрам, «золотые бизнесмены» не заморачиваются — в 2020 году в Селемджинском районе по результатам экспертиз ПДК по взвесям была превышена в 700 раз.
Большинство артелей, ведущих варварскую добычу, природоохранный аспект волнует меньше, чем цена на золото.
— Они работают по типовым проектам — в документах меняется только название района и речек. А все остальное — количество дамб, их высота — одинаковое, — говорит в прошлом сотрудник природоохранных органов, а в последние годы руководитель артели. — До 2000-х годов артель в среднем имела промприборы, которые промывают от 600 до 800 кубов породы за сутки. При таких объемах получается добыть от одного до двух килограммов золота за съемку. А сейчас современные приборы промывают от 2000 и выше кубометров породы в сутки. И по 10 тысяч могут промыть и получить съемку 2—3 килограмма. Представьте, насколько увеличился объем промывки?! Артели стали забирать и сбрасывать гораздо больше воды, поэтому реки ощутили эту бешенную нагрузку. А все проекты написаны под старые приборы и объемы. И эти дамбы высотой 2—3 метра не спасают. То есть они накопят воду за 4—5 дней промывки, а потом все равно придется вскрывать дамбу и сбрасывать воду в реку. Есть такое понятие залпового сброса — накопили и сбрасывают. Такое у артелей практикуется.
По мнению опытных золотодобытчиков, природоохранному законодательству надо идти в ногу со временем.
— Раз старатели используют новое оборудование и технологии, законодательство также надо менять. Нужно сокращать количество выданных лицензий или ограничивать их получение, ужесточить написание проектов, предусмотрев более мощные дамбы, или ограничить объемы промывки в сутки. Крупные артели бесконтрольно ставят на лицензионной площади по 2—4 прибора и каждый промывает по 2—3 тысячи кубов. В проектах всегда прописаны марки приборов, их мощность. Зачастую по бумагам значится отечественный «Магаданец», а по факту — мощный китайский прибор. Для тех, кто грубо нарушает закон, надо ввести уголовную ответственность, привлекать директоров и учредителей к конкретному наказанию, отстранять от должности, а не выписывать административные штрафы в 2—3 тысячи рублей, — уверен глава артели.
— Я считаю, что порядок можно навести только одним способом — отзывом лицензии. Причём делать это быстро и показательно, — высказывает мнение известный в Амурской области руководитель золотодобывающих предприятий Михаил Королев. — За первое нарушение — штраф. За второе — отзыв лицензии. У нас по-другому не понимают. Если у тебя грязные реки, то ты недостоин работать на амурской земле.
Битва за экологию
Первые шаги в борьбе за чистые реки и законопослушную золотодобычу сделаны. Амурская область — первый регион Дальнего Востока, который сам начал контролировать золотодобывающие предприятия, несмотря на то что это федеральные полномочия. В 2019 году минприроды впервые начало в судебном порядке взыскивать с золотодобывающих компаний ущерб, причиненный водным объектам. Некоторые компании добровольно возместили ущерб, общая сумма компенсации достигла 20 миллионов рублей.
«Если у тебя грязные реки, то ты недостоин работать на амурской земле».
Если прежде региональные власти не были задействованы в процессе лицензирования, то сейчас три представителя минприроды Приамурья включены в состав федеральной комиссии по предоставлению и лишению лицензий на право пользования недрами. Теперь компании, которые были уличены в нарушении природоохранного законодательства, получат отказ в новых лицензиях — и такие прецеденты уже есть.
Еще одним решением проблемы может стать реализация в Амурской области программы «Чистые реки 2020—2025». В нее предлагается включить раздел мониторинга при проведении горных работ: каждый недропользователь будет обязан приобрести мобильные аппараты по анализу воды на наличие взвесей. «Организации в режиме онлайн будут обязаны проводить исследование проб воды в реках сначала на еженедельной, а затем и на ежедневной основе. Но эта мера действует на тех, кто ведет деятельность на законных условиях. С черными копателями будем работать, привлекая силовые структуры», — подчеркнул министр природных ресурсов Амурской области Сергей Маху.
На то, чтобы вывести россыпную золотодобычу на чистую воду — в прямом и переносном смысле — уйдет не один год. Но, надеется патриот края Евгений Роголев, возможно, тогда подписчики его Instagram будут видеть не грязные реки и мертвые отвалы, а экологически чистую и пока ещё красивейшую природу Селемджинского района.
